ки торчали торчком. В одной руке она держала пистолет, в другой шпагу. И
отдавала ею честь.
Когда Томми и Анника и их папа подошли к калитке, они услыхали, как
Пиппи что-то кричит им вслед. Они остановились и прислушались. Деревья
шумели, так что они едва могли расслышать ее слова. Но все-таки расслы-
шали.
- Когда я вырасту, то стану морской разбойницей! - орала она. - А вы?
ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК САДИТСЯ НА КОРАБЛЬ
Если бы кто-нибудь оказался в этом маленьком-премаленьком городке хо-
тя бы проездом и вдруг заблудился на окраине, он обязательно заметил бы
Виллу "Виллекулла". И вовсе не потому, что было в ней что-то особенное,
- самая что ни на есть обыкновенная развалюха, окруженная заброшенным
садом. Однако незнакомец, скорее всего, остановился бы и захотел узнать,
кто живет в этом доме. Все жители маленькогопремаленького городка, ко-
нечно, знали, кто там живет и почему на веранде этого дома стоит лошадь.
Но человек, приехавший издалека, знать этого не мог. И он, ясное дело,
удивился бы. В особенности если час был поздний, почти темно, а по саду
бегала маленькая девочка и по всему было видно, что она вовсе не собира-
ется ложиться спать. И тогда он непременно подумал бы: "Интересно, поче-
му мама этой девочки не отправит ее в постель? Ведь все дети в это время
уже спят".
Откуда ему знать, что мамы у этой девочки не было? И папы у нее тоже
не было. Она жила на Вилле "Виллекулла", что значит "Вилла Вверхтормаш-
ками", или "Дом Вверхдном", совсем одна. Хотя и не совсем-пресовсем, ес-
ли уж говорить точно. На веранде у нее жила лошадь. И потом у нее была
обезьянка, которую звали господин Нильссон. Но откуда знать об этому
приезжему! А если бы девочка подошла к калитке, - ей это захотелось бы
сделать непременно, ведь она любила поболтать, - то незнакомец вос-
пользовался бы случаем, чтобы хорошенько ее разглядеть. И при этом он
обязательно подумал бы: "Даже у рыжих детей я никогда не видел столько
веснушек!" И после мысленно добавил бы: "Собственно говоря, ужасно сим-
патично быть веснушчатой и рыжеволосой! Если и выглядеть к тому же отча-
янно веселой, как эта малышка".
Потом его, может быть, заинтересовало бы, как зовут эту рыженькую
девчушку, которая ходит одна по саду поздним вечером, и, если бы он сто-
ял у самой садовой калитки, ему стоило лишь спросить:
- Как тебя зовут?
И тут же послышался бы звонкий и веселый ответ:
- Меня зовут Пиппилотта Виктуалия Рульгардина Крусмюнта Эфраимсдоттер
Длинныйчулок, дочь капитана Эфраима Длинныйчулок, который раньше был
грозой морей, а теперь - негритянский король. Но все называют меня прос-
то Пиппи.
Вот оно что! Стало быть, эту девочку звали Пиппи Длинныйчулок. А что
папа у нее негритянский король - это она сама так решила. Потому что ее
папу однажды, когда он вместе с Пиппи плавал под парусом, сдуло в море,
и он исчез. Но ведь папа Пиппи был довольно толстый, и она решила, что
он никак не мог утонуть. Скорее всего, волны выбросили его на остров,
после чего он стал королем и правил множеством негров. Пиппи была в этом
уверена.
Если у незнакомца было в тот вечер свободное время, если он не спешил
на поезд и мог поболтать с Пиппи подольше, он узнал бы, что она живет на
Вилле Вверхтормашками совсем одна, если не считать лошадь и обезьянку. А
если у незнакомца было доброе сердце, он тут же подумал бы: "Бедный ре-
бенок, на что же она, собственно говоря, живет? "
Но об этом ему вовсе не следовало беспокоиться.
- Я богата, как тролль, - говорила сама Пиппи.
И это была чистая правда. Папа подарил ей целый чемодан золотых мо-
нет. Так что незнакомцу вовсе не нужно было беспокоиться за нее. Она от-
лично справлялась со всем и без мамы. Конечно, некому было говорить ей
по вечерам: "Ложись спать!" Но Пиппи нашла прекрасный выход: она говори-
ла это сама себе. Иногда она делала это не раньше десяти: Пиппи никак не
могла поверить, что детям обязательно нужно ложиться в кровать в семь
вечера. Ведь в это время все самое интересное только начинается! Поэтому
незнакомец напрасно удивлялся бы при виде того, как Пиппи носится по са-
ду, когда солнце уже село, спустилась прохлада, а Томми и Анника давно
посапывали, лежа в своих кроватях.
А кто такие Томми и Анника? Ой, ну конечно, проезжий незнакомец о них
и понятия не имел! А я знаю, что Томми и Анника - друзья Пиппи, с кото-
рыми она играла. Они жили в доме рядом с Виллой Вверхтормашками. Жаль,
что этот проезжий не пришел сюда чуть пораньше. Ведь Томми и Анника тор-
чали у Пиппи целыми днями, не считая того времени, когда бывали в школе
или ели дома. Но так поздно вечером они, конечно, спали, ведь у них были
папа и мама, которые считали, что детям полезнее всего ложиться спать в
семь часов.
Если бы у того незнакомца была целая куча свободного времени, он,
после того как Пиппи пожелала ему спокойной ночи и отошла от калитки,
постоял бы еще немножко. Ну просто для того, чтобы посмотреть, в самом
ли деле Пиппи, оставшись одна, сразу же отправилась спать. Он мог бы
спрятаться за оградой и осторожно подглядывать за ней. Кто знает, а
вдруг Пиппи вздумалось бы покататься верхом, как она любила иногда по
вечерам. Кто знает, а вдруг она пошла бы на веранду, подняла на своих
сильных руках лошадь и вынесла бы ее в сад! Тут уж незнакомый проезжий
точно стал бы тереть глаза, проверяя, не видится ли ему все это во сне.
"Что же это в самом деле за девочка? - сказал бы он про себя, выгля-
дывая из-за дерева. - И как это только у нее хватает сил поднять лошадь?
В жизни не видел я таких странных детей! "
И в этом он был бы совершенно прав. Пиппи была самым удивительным ре-
бенком, по крайней мере в этом городке. Может, в других местах и есть
более удивительные дети, но в этом маленьком-премаленьком городке никого
удивительнее Пиппи не было. И нигде-нигде, ни в этом маленьком городке и
ни в каком другом месте на всем земном шаре, не было никого, кто бы мог
помериться с ней силой.
ПИППИ ХОДИТ ПО МАГАЗИНАМ
В один прекрасный день, когда солнце светило, птицы щебетали, а во
всех канавах журчала вода, Томми и Анника прибежали к Пиппи, подпрыгивая
от радости. Томми прихватил с собой несколько кусочков сахара для лоша-
ди. Они сначала постояли на веранде и похлопали по спине лошадь, а потом
уже пошли к Пиппи. Когда они вошли к ней в комнату, она еще спала. Ноги
она, как всегда, положила на подушку, а голову спрятала под одеяло. Ан-
ника ущипнула ее за большой палец ноги и сказала:
- Просыпайся!
Господин Нильссон, маленькая мартышка, уже проснулся и сидел под по-
толком на лампе. Тут одеяло стало понемножку шевелиться, и из-под него
высунулась рыжая голова. Пиппи широко раскрыла свои светлые глаза и
улыбнулась.
- Ну и ну, так это вы щиплете меня за ноги! Мне приснилось, будто это
мой папа - негритянский король - проверяет, нет ли у меня мозолей.
Она села на край кровати и натянула на ноги чулки - один коричневый,
другой черный.
- Да, как бы не так, пока их вот носишь на ногах, никаких мозолей не
натрешь, - сказала она, надевая большие черные туфли, вдвое больше ее
ног.
- Пиппи, что мы сегодня будем делать? - спросил Томми. - Нас с Анни-
кой отпустили из школы.
- Ха! Успеем придумать. Скакать вокруг рождественской елки мы не мо-
жем, это мы делали три месяца тому назад. Кататься по льду до обеда тоже
не получится! Копать золото было бы здорово, но это у нас тоже не вый-
дет, ведь мы не знаем, где оно зарыто. Между прочим, больше всего золота
находится на Аляске, там, куда ни пойдешь, наткнешься на золотоискате-
лей. Нет, нам надо придумать что-нибудь другое.
- Да, что-нибудь поинтереснее, - сказала Анника.
Пиппи заплела свои волосы в две тугие косички, которые встали торч-
ком, и задумалась.
- А что, если нам отправиться в город и походить по магазинам? -
спросила она наконец.
- Так ведь у нас нет денег, - возразил Томми.
- А у меня есть, - ответила Пиппи.
И чтобы доказать это, она тут же открыла свой чемодан, битком набитый
золотыми монетами. Пиппи зачерпнула целую пригоршню монет и высыпала их
в карман своего передника.
- Вот только найду свою шляпу, и тогда порядок, можно отправляться.
Но шляпа куда-то подевалась. Пиппи заглянула в дровяной ларь, но там
ее почему-то не оказалось. Заглянула в хлебницу, стоявшую в кладовке, но
там лежала только подвязка для чулок, сломанный будильник и маленький
сухарик. Под конец она пошарила на полке для шляп, но нашла там только
сковородку, отвертку и кусочек сыра.
- Никакого порядка в этом доме, разве тут найдешь что-нибудь! - недо-
вольно заявила Пиппи. - Правда, этот кусок сыра я давно искала, хорошо,
что он нашелся. Где ты, шляпа? - закричала она. - Пойдешь ты с нами в
магазин или нет? Если ты сейчас же не найдешься, будет поздно.
Но шляпа так и не нашлась.
- Ах так, сама виновата, раз ты такая глупая. Не жалуйся после, когда
я приду домой, - добавила она строго.
Вскоре они уже топали по дороге в город: Томми, Анника и Пиппи с гос-
подином Нильссоном на плече. Солнце сияло так ярко, небо было такое го-
лубое, а дети были такие довольные! В придорожной канаве бурлила вода.
Канава была глубокая, до краев наполненная водой.
- Люблю канавы, - сказала Пиппи и, не раздумывая долго, прыгнула в
канаву. Вода была ей выше колен, и когда Пиппи стала прыгать по ней, то
забрызгала Томми и Аннику.
- Я буду понарошку кораблем, - сказала она и помчалась по воде. Но
тут она споткнулась и упала в воду.
- Нет, я буду подводной лодкой, - вовсе не огорчаясь, объявила она,
когда вынырнула.
- Но ведь ты, Пиппи, насквозь промокла, - испугалась Анника.
- Ну и что из того? - ответила Пиппи. - Кто сказал, что дети обяза-
тельно должны быть сухими? Я слыхала, что от холодного обливания люди
здоровеют. Это только в нашей стране выдумали, будто детям нельзя ходить
по канавам. В Америке в канавах полным-полно детей, даже воде тесно. Де-
ти сидят там круглый год. Правда, зимой они примерзают, изо льда торчат
одни головы. Мамы кормят их компотом и котлетами прямо в канавах, ведь
обедать домой им никак не прийти. Но они здоровы, как ядрышки орехов,
будьте уверены!
Освещенный весенним солнцем маленький город выглядел вполне симпатич-
но. Узенькие, мощенные булыжником улицы вились как хотели между домами.
Почти у каждого дома на клумбах в маленьких садиках пробивались подснеж-
ники и крокусы. В городке было много магазинов. В этот погожий весенний
день нашлось много охотников делать покупки, люди сновали туда-сюда, и
дверные колокольчики позвякивали непрерывно. Хозяйки с корзинками захо-
дили в лавочки купить кофе и сахар, мыло и масло. Некоторые ребятишки из
маленького городка тоже покупали кое-что: кто кока-колу, кто жевательные
резинки. Но у большинства детей денег не было. Бедняги, стоя на улице,
глазели сквозь стекла витрин на выставленные там напоказ лакомства и
прочие замечательные вещи.
Как раз когда солнце светило ярче всего, на улице Стургатан показа-
лись три маленькие фигурки. Это были Томми, Анника и Пиппи, до того мок-
рая, что она оставляла после себя узкую мокрую дорожку.
- Здорово нам везет, - сказала Анника, - поглядите, сколько здесь ма-
газинов, а у нас в переднике целый карман золотых монет.
Ее слова так обрадовали Томми, что он подпрыгнул высоко-высоко.
- Тогда пошли покупать! - сказала Пиппи. - Сначала я хочу купить пиа-
нино.
- Да что ты, Пиппи, ведь ты же не умеешь на нем играть, - удивился
Томми.
- Откуда мне это знать, ведь я еще ни разу не пробовала, - ответила
Пиппи. - У меня никогда не было пианина, как же я могла пробовать? А
ведь ты знаешь, Томми, научиться играть на пианине без пианина ужас как
трудно, нужно долго-долго тренироваться, пока не научишься.
Но магазина, где продают пианино, нигде не было видно. Вместо этого
они подошли к парфюмерному магазину, где на витрине стояла баночка с
кремом от веснушек, а рядом - картонная вывеска, на которой было написа-
но: "Вы страдаете от веснушек? "
- Что там написано? - спросила Пиппи.
Она читала не очень-то хорошо, потому что не ходила в школу, как все
дети.
- Там написано: "Вы страдаете от веснушек?" - прочитала Анника.
- Еще чего! - задумчиво сказала Пиппи. - Ну, ясно, вежливый вопрос
требует вежливого ответа. Пошли!
Она толкнула дверь и вошла в магазин, а за ней по пятам - Томми и Ан-
ника. За прилавком стояла пожилая дама. Пиппи подошла прямо к ней.
- Нет! - решительно сказала она.
- Что тебе нужно? - спросила дама.
- Нет, - повторила Пиппи.
- Не понимаю, что ты хочешь сказать.
- Нет, я не страдаю от веснушек, - объяснила Пиппи.
Теперь дама поняла ее. Но, бросив взгляд на Пиппи, она воскликнула:
- Но, милое дитя, у тебя все лицо в веснушках!
- Ясное дело, - согласилась Пиппи, - но я вовсе не страдаю от них.
Мне они даже нравятся! До свидания!
И пошла прочь. В дверях она оглянулась и крикнула:
- А если у вас появится мазь, от которой веснушек будет еще больше,
пришлите мне домой восемь банок!
Рядом с парфюмерной лавкой был магазин дамского платья.
- Мы еще до сих пор ничего не купили, - сказала Пиппи. - Пора за-
няться покупками всерьез.
И они потопали в магазин: впереди Пиппи, за ней Томми, а за ним Анни-
ка. Первое, что они увидели, была витринная кукла в голубом шелковом
платье. Пиппи подошла к ней и ласково пожала ей руку.
- Здрасьте, здрасьте! - сказала она. - Я вижу, это вы здесь хозяйка.
Очень приятно познакомиться, - добавила она и еще сильнее потрясла руку
куклы-манекена.
Но тут случилось ужасное несчастье: рука куклы оторвалась, выс-
кользнула из шелкового рукава, и Пиппи осталась стоять, держа в руках
эту длинную белую руку. Томми ахнул от ужаса, а Анника начала уже пла-
кать. Продавец подбежал к Пиппи и стал отчаянно ругать ее. Пиппи послу-
шала его немножко, а потом сказала:
- Успокойся грамм на двести, я думала, что у вас самообслуживание, и
хотела купить эту руку.
Продавец рассердился еще сильнее и заявил, что кукла не продается.
Мол, во всяком случае, одну руку купить нельзя. Но Пиппи решила запла-
тить за всю куклу, раз она ее сломала.
- Очень странно, - сказала она. - Хорошо еще, что не все такие чокну-
тые в магазинах. Подумать только, значит, если я в другой раз захочу ку-
пить свиную голяшку, продавец захочет мне сбагрить целую свинью?
С этими словами она широким жестом вынула из кармана передника нес-
колько золотых монет и швырнула их на прилавок. Продавец просто онемел
от изумления.
- А что, может, эта кукла стоит дороже? - спросила Пиппи.
- Нет, нет, она стоит гораздо дешевле, - ответил продавец и вежливо
поклонился.
- Оставь себе сдачу и купи чего-нибудь вкусненького домой своим ребя-
тишкам, - сказала Пиппи и пошла к двери. Продавец, продолжая кланяться,
побежал за ней и спросил, куда ему прислать витринную куклу.
- Да мне нужна только эта рука, я заберу ее с собой, - ответила Пип-
пи. - Остальное можешь раздать бедным. Пока!
- А на что тебе эта рука? - с удивлением спросил Томми, когда они
вышли на улицу.
- Вот эта? На что мне она? Знаешь, у когото есть вставные зубы или
фальшивые волосы, ведь правда? И даже иногда фальшивые носы. Почему же
мне не купить фальшивую руку? Между прочим, если хочешь знать, три руки
иметь очень полезно. Помню, когда мы с папой плавали по морю, то один
раз приплыли в город, где у всех людей было по три руки. Вот здорово,
правда? Подумай только, сидят они себе и держат вилку в одной руке, нож
в другой, и вдруг кому-то захотелось поковырять в носу или почесать за
ухом. Тут как раз и пригодится третья рука. Знаешь, сколько они так вре-
мени сэкономили?
Вдруг Пиппи слегка нахмурилась.
- Ух, вот это уже враки, - призналась она. - Сама не знаю, как это
получается. Вдруг ни с того ни с сего из меня вылезает столько врак, что
я просто ничего с этим не могу поделать. По правде говоря, в этом городе
у людей было вовсе не по три руки, а по две.
Она помолчала с минутку, а потом сказала:
- Между прочим, у многих там было по одной руке, а у некоторых и вов-
се ни одной. И когда надо было есть, они ложились на тарелку и хватали
еду ртом. А почесать себя за ухом они сами вовсе не могли, им приходи-
лось просить маму.
Пиппи огорченно покачала головой.
- Сказать по правде, я нигде не видела так мало рук, как в том горо-
де. Но такая уж я есть. Вечно я задаюсь и выдумываю что-нибудь. Надо же
было придумать, будто у людей больше рук, чем есть на самом деле!
Лихо закинув руку куклы на плечо, Пиппи отправилась дальше. У конди-
терского магазина она остановилась. Возле него, уставившись на стеклян-
ную витрину, стояла целая толпа ребятишек. А на витрине были расставлены
большие банки, полные красных, голубых и зеленых карамелек, длинные ряды
шоколадных плиток, целые горы жевательной резинки и - самое соблазни-
тельное - тянучки. Неудивительно, что малыши, стоявшие там, то и дело
тяжело вздыхали. Ведь у них вовсе не было денег, ни даже самой мелкой
пятиэровой монетки.
- Пиппи, зайдем в этот магазин, - с жаром сказал Томми и дернул Пиппи
за платье.
- В этот магазин мы точно зайдем, - заявила Пиппи. - Пошли смелее, за
мной!
Так они и сделали.
- Дайте, пожалуйста, восемнадцать кило карамелек, - попросила Пиппи и
помахала золотой монеткой.
Продавщица раскрыла рот от удивления. Никто и никогда не покупал в
этом магазине столько карамелек зараз.
- Может, ты хочешь купить восемнадцать карамелек? - спросила она.
- Я хочу купить восемнадцать кило, - повторила Пиппи.
Она положила золотую монету на прилавок, и продавщица стала торопливо
насыпать карамельки в большие мешки. Томми и Анника стояли рядом и пока-
зывали, какие сорта самые лучшие. Там были очень вкусные красные. Посо-
сешь немного такую конфетку, и во рту вдруг получится замечательная каш-
ка. Кисленькие зеленые леденцы были тоже неплохие, "Малиновое желе" и
"Лакричные кораблики" были вообще что надо.
- Возьмем по три кило каждого сорта, - предложила Анника.
Так они и сделали.
- А теперь дайте нам шестьдесят тянучек и семьдесят два пакета ко-
ка-колы, и это будет, пожалуй, не больше, чем сто три шоколадных сигаре-
ты, которых мне хватает на день, - подсчитала Пиппи. - Это все я могла
бы увезти в маленькой колясочке.
Продавщица сказала, что колясочку можно купить рядом в игрушечном от-
деле.
Возле кондитерского магазина собралась целая куча детей. Они смотрели
в окно и чуть не попадали в обморок от волнения, глядя на то, как Пиппи
делает покупки. Пиппи быстренько сбегала в отдел игрушек, купила коляску
и сложила в нее все пакеты. Выйдя из магазина, она поглядела вокруг и
крикнула:
- Ребята, кто из вас не ест конфет, выйдите, пожалуйста, вперед!
Но никто не вышел.
- Вот чудеса! - сказала Пиппи. - А есть из вас кто-нибудь, кто ест
конфеты?
Вперед вышли двадцать три человека, и среди них, ясное дело, были
Томми и Анника.
- Томми, открой мешочки! - велела Пиппи.
Томми открыл. И тут началось такое поедание конфет, какого в этом го-
роде еще никогда не видели. Все дети набивали рот конфетами: красными с
начинкой, похожей на вкусную кашицу, кисленькими зелеными леденцами,
"Лакричными корабликами" и малиновым мармеладом вперемежку. А шоколадную
сигарету так здорово прикусить уголком рта, чтобы вкус шоколада смешался
со вкусом малинового мармелада! Отовсюду к ним стали сбегаться другие
дети, и Пиппи раздавала им конфеты целыми пригоршнями.
- Я думаю, надо купить еще восемнадцать кило, - сказала она. - А не
то на завтра ничего не останется.
Пиппи купила еще восемнадцать кило, но на завтра конфет осталось сов-
сем мало.
- А теперь пошли в другой магазин, - скомандовала Пиппи и вошла в ма-
газин игрушек.
Все ребята пошли за ней. Чего только здесь не было: поезда и заводные
автомобили, маленькие хорошенькие куколки в красивых платьях, кукольные
сервизы и пистолеты-хлопушки, оловянные солдатики, собачки, тряпочные
слоны, книжные наклейки и куклы-марионетки.
- Что вам угодно? - спросила продавщица.
- Всякого понемногу, - ответила Пиппи и окинула полки строгим взгля-
дом. - У нас плоховато с марионетками, - продолжала она, - и с пистоле-
тами-хлопушками. Но я надеюсь, это можно поправить.
И Пиппи вынула целую пригоршню золотых монет. Дети стали показывать
на то, что, как они считали, им было нужнее всего. Анника выбрала заме-
чательную светловолосую кудрявую куклу в ярко-розовом платье. Она умела
говорить "мама", если нажать ей на живот. Томми больше всего понравилось
воздушное ружье и паровая машина. И он получил и то, и другое. Остальные
дети показывали на то, что им нравилось, и когда Пиппи кончила делать
покупки, в магазине почти ничего не осталось, только немного книжных
наклеек и кубиков. Для себя Пиппи не купила ничего, только зеркальце для
господина Нильссона.
Перед самым уходом Пиппи купила каждому из ребят по глиняной кукуш-
ке-свистульке, и, выйдя на улицу, они дружно засвистели, а Пиппи стала
отбивать такт рукой витринной куклы.
Они подняли на Стургатан такой шум, что под конец явился полицейский
узнать, в чем дело.
- Что здесь за шум-гам? - крикнул он.
- Это парадный марш Крунубергского полка, - ответила Пиппи. - Только,
может быть, не все дети это знают. Кое-кто из них, наверное, думает, что
мы играем "Грянем, братья, громче грома".
- Прекратите немедленно! - прорычал полицейский и заткнул уши.
Пиппи похлопала его по спине рукой куклы.
- Радуйся, что мы не купили тромбоны! - сказала она.
Понемногу глиняные кукушки смолкли одна за другой. Под конец только
кукушка Томми продолжала попискивать. Полицейский строго-настрого ска-
зал, что толпой на Стургатан собираться нельзя и что детям нужно расхо-
диться по домам. И дети, собственно говоря, были совсем не против. Им
хотелось поиграть с игрушечным поездом, с автомобилями и уложить спать
новых кукол. И они разошлись по домам веселые и довольные. В этот день
обедать им вовсе не хотелось.
Пиппи, Томми и Анника тоже отправились домой. Пиппи тянула за собой
тележку. Она смотрела на все вывески, мимо которых они проходили, и ста-
рательно читала их по складам:
- Ап-те-ка. А... а... так это здесь покупают рекалства, - сказала
она.
- Да, лекарства покупают здесь, - ответила Анника.
- Ой, надо поскорее зайти туда и купить чегонибудь.
- Так ведь ты не больна, - удивился Томми.
- Не больна, но ведь могу заболеть. Каждый год целая куча людей боле-
ет и умирает только потому, что они вовремя не купили рекалства. А вот я
куплю и не заболею.
В аптеке стоял аптекарь и сортировал какие-то пилюли. Он собирался
отсортировать еще всего несколько штук, потому что было уже поздно -
время закрывать аптеку.
И тут у прилавка выросли Пиппи, Томми и Анника.
- Дай мне четыре литра рекалства, - попросила она.
- А какого лекарства? - нетерпеливо спросил аптекарь.
- Лучше всего такого, которое хорошо помогает от болезни.
- А от какой болезни? - спросил аптекарь еще нетерпеливее.
- Ну, которое помогает от коклюша, водяных мозолей, от боли в животе,
кори, и если нечаянно далеко засунешь в нос горошину, и от других болез-
ней. И еще хорошо бы, чтобы им можно было бы полировать мебель. Хороше-
го, настоящего рекалства!
Аптекарь ответил, что такого замечательного лекарства у него нет, что
от каждой болезни есть свое лекарство. Но раз Пиппи назвала целый деся-
ток болезней, он выставил на прилавок целый ряд бутылочек. На некоторых
он написал "наружное", это значит, что этим лекарством можно только ма-
заться. Пиппи заплатила, взяла бутылочки, сказала "спасибо" и направи-
лась к двери. Томми и Анника пошли за ней.
Аптекарь взглянул на часы и понял, что пора закрывать аптеку. Он за-
пер за детьми дверь и подумал: как хорошо, что уже можно идти домой ужи-
нать.
Пиппи поставила бутылочки возле дверей аптеки.
- Ой-ой-ой! Я забыла почти что самое главное! - воскликнула она.
Но дверь была заперта, и Пиппи изо всех сил нажала указательным
пальцем на дверной звонок. Томми и Анника слышали, как громко он звенел
в аптеке. Немного погодя приоткрылось специальное окошечко в дверях, че-
рез которое можно купить лекарство, если кто-нибудь сильно заболеет
ночью. Аптекарь высунул голову в окошечко. Лицо у него слегка покрасне-
ло.
- Что тебе еще надо? - спросил он сердито.
- Извини, милый аптекарь, - сказала Пиппи, - но я вспомнила кое-что.
Вот ты так хорошо знаешь все болезни, скажи, что лучше делать, когда бо-
лит живот: съесть горячий пальт или положить на весь живот мокрую тряп-
ку?
Лицо у аптекаря покраснело еще сильнее.
- Исчезни! - закричал он. - Сию же минуту, иначе!..
Он захлопнул окошко.
- Господи, до чего же он злой! - удивилась Пиппи. - Можно подумать,
будто я сделала ему что-то плохое.
Она снова позвонила, и аптекарь ну просто через несколько секунд
опять показался в окошке. Теперь лицо его было ужасно красным.
- Может, горячий пальт тяжеловат для желудка? - спросила она, глядя
на аптекаря добрыми глазами.
Аптекарь ничего не ответил, а просто с шумом захлопнул окошко.
- Ну ладно, - сказала Пиппи, пожав плечами, - тогда я попробую съесть
горячий пальт. Если не поможет, он будет виноват.
Она уселась на ступеньки лестницы перед дверью аптеки и поставила в
ряд бутылочки с лекарствами.
- Подумать только, до чего взрослые бывают неэкономными, - сказала
она. - Вот здесь, дайте-ка мне сосчитать, восемь бутылочек, а ведь все
эти рекалства прекрасно уместились бы в одной бутылке! Хорошо, что у ме-
ня самой есть хоть капля деревенской смекалки!
С этими словами она вынула пробки из всех бутылочек и слила все ле-
карства в одну. Потом она как следует встряхнула эту бутылку, поднесла
ее ко рту и сделала несколько больших глотков. Анника, зная, что ле-
карства в некоторых бутылочках можно употреблять только как мази, немно-
го испугалась.
- Ты что, Пиппи, откуда ты знаешь, что это лекарство не ядовитое?
- Это я узнаю, - весело ответила Пиппи. - Узнаю самое позднее завтра
утром. Если я тогда останусь жива, значит, рекалство не ядовитое, зна-
чит, его можно пить даже самому маленькому ребенку.
Томми и Анника призадумались. Немного погодя Томми неуверенно и огор-
ченно спросил:
- Ну, а если оно в самом деле ядовитое, что тогда будет?
- Тогда вы возьмете то, что осталось в бутылке, и будете этим полиро-
вать мебель в гостиной, - ответила Пиппи. - Ядовитое оно или нет, не зря
же мы его покупали!
Она взяла бутылку и поставила ее в коляску. Там уже лежала куклина
рука, паровая машина и воздушное ружье Томми и мешочек с красными конфе-
тами - все, что осталось от вторых восемнадцати кило. А еще в коляске
сидел господин Нильссон. Он устал и захотел, чтобы его везли.
- Между прочим, скажу я вам, что рекалство это очень хорошее. Я уже
сейчас чувствую себя куда бодрее. А лучше всего чувствует себя мой
хвост, - сказала Пиппи и завиляла своей маленькой попкой.
Потом она пошагала со своей тележкой на Виллу Вверхтормашками. Томми
и Анника шли рядом с ней. У них чуть-чуть болели животы.
ПИППИ ПИШЕТ ПИСЬМО И ХОДИТ В ШКОЛУ, ХОТЯ И СОВСЕМ НЕДОЛГО
- Сегодня, - сказал Томми, - мы с Анникой написали письмо своей ба-
бушке.
- Вот как, - откликнулась Пиппи, продолжая мешать в кастрюле ручкой
зонтика. - Обед у меня сегодня будет - объедение! - Она сунула нос в
кастрюлю - понюхать, хорошо ли пахнет. - Варить один час, сильно помеши-
вая, подавать сразу без имбиря. Что ты сказал? Написали бабушке письмо?
- Да, - сказал Томми, он сел на дровяной ларь и стал болтать ногами.
- И скоро мы обязательно получим от нее ответ.
- А мне никто никогда не пишет, - сказала Пиппи с досадой.
- Так ведь ты и сама никому не пишешь, - возразила Анника. - Нельзя
получать письма, если не пишешь сама.
- И все это потому, что ты не ходишь в школу. А если не ходишь в шко-
лу, то и не научишься писать.
- А вот и нет, я умею писать. Я знаю целую кучу букв. Фридольф, мат-
рос с папиного корабля, научил меня писать много букв. А когда не хвата-
ет букв, можно писать цифры. Честно, я умею писать! Только я не знаю про
что. О чем пишут в письмах?
- Да ну, - ответил Томми. - Я всегда сначала спрашиваю бабушку, здо-
рова ли она, и пишу, что я здоров. После пишу немножко про погоду и все
там такое. Сегодня я еще написал, что убил в нашем подвале большую кры-
су.
Пиппи задумчиво мешала в кастрюле.
- Жаль, что мне никто не пишет. Все другие дети получают письма. Так
дело не пойдет. Раз у меня нет бабушки, которая написала бы мне письмо,
я могу писать сама себе. Вот возьму и начну сейчас же.
Она открыла печную заслонку и заглянула в печь.
- Если не ошибаюсь, здесь должна лежать ручка.
Ручка там лежала. И Пиппи взяла ее. Потом она разорвала пополам
большой бумажный пакет и села за кухонный стол. Она сильно нахмурила лоб
и выглядела очень серьезно.
- Не мешайте мне, я думаю, - сказала она.
Томми и Анника решили пока поиграть немножко с господином Нильссоном.
Они по очереди снимали с него и надевали снова его маленький костюмчик.
Анника попыталась уложить его в зеленую кукольную кроватку, где он обыч-
но спал. Ей хотелось быть понарошку медсестрой. Томми будет доктор, а
господин Нильссон - больной ребенок. Но господин Нильссон не слушался и
вылезал из кровати, подпрыгивал до потолка и цеплялся за лампу хвостом.
Пиппи глянула на него одним глазом.
- Глупый господин Нильссон, - сказала она. - Разве больные дети цеп-
ляются хвостом за лампу? Во всяком случае, в нашей стране они этого не
делают. Я слыхала, что в Южной Африке такое случается. Если у ребенка
жар, его тут же подвешивают на лампу и он висит там, пока не поправится.
Но ведь здесь не Южная Африка, ясно тебе?
Под конец Томми и Анника оставили господина Нильссона в покое и стали
чистить лошадь скребницей. Когда они вышли на веранду, лошадь ужасно об-
радовалась. Она обнюхала их руки, чтобы проверить, не принесли ли они ей
сахара. Они не принесли ей ничего, но Анника тут же побежала и принесла
несколько кусочков.
А Пиппи все писала и писала. Наконец письмо было готово. Конверта у
нее не было, но Томми сбегал домой и принес ей конверт. Он дал ей также
марку. Она старательно написала на конверте свое имя и адрес: "Фрекен
Пиппилотте Длинныйчулок. Вилла Вверхтормашками".
- А что ты написала в письме? - спросила Анника.
- Откуда мне знать? - ответила Пиппи. - Ведь я его еще не получила.